[Александр Н-Р.]

Давайте взглянем на себя, своих близких и друзей. А нет ли в нас этого, не привело ли многих именно следование таким своим страстям к полному фиаско, к обидам на мир и на Бога?
А ведь обижаться-то нужно в первую очередь на себя! Ведь все очень просто и логично рассмотрено.
Однако я бы во главу угла поставил именно гордость - из нее все остальное и начинает вытекать как ручейки из речки.

  Слово Святейшего Патриарха Кирилла в среду первой седмицы Великого поста после Литургии Преждеосвященных Даров в Троице-Сергиевой лавре

 1 марта 2017 г. 22:41

 1 марта 2017 года, в среду первой седмицы Великого поста, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил Литургию Преждеосвященных Даров в Успенском соборе Свято-Троицкой Сергиевой лавры. По окончании богослужения Предстоятель Русской Церкви обратился к верующим с проповедью.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!


У святого Иоанна Кассиана Римлянина мы встречаем воспоминания об авве Серапионе, египетском подвижнике, который жил в то же время, что и преподобный Иоанн, — в IV — начале V века. Пораженный высотой мысли аввы Серапиона, преподобный Иоанн не только приводит его слова, но и предлагает на их основании некую аскетическую систему преодоления греха.

О чем же учит авва Серапион? Он предложил систематизировать человеческие страсти, проистекающие из помыслов. Помыслы посещают человека, но если они задерживаются в его сознании, то становятся устойчивой мыслью. А если человек, несмотря на все усилия в борьбе с помыслами, сражение проигрывает, то грех из области мысли переходит в волю, из воли — в действие, а действие способно поработить человека.

Святой старец Серапион перечисляет человеческие страсти в некоем логическом порядке: чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие и гордость. Конечно, это не означает, что ими ограничиваются все человеческие страсти, однако прочие так или иначе связаны с этими восемью, определяющими образ страстной жизни. К примеру, авва Серапион не называет винопитие, потому что в египетской пустыне он не имел возможности встретиться с этой страстью, однако она близка к страсти чревоугодия. Так же и многие иные страсти примыкают к тем, что перечислил авва Серапион.

Неслучайно старец начинает перечисление со страсти чревоугодия. Авва Серапион называет чревоугодие и блуд естественными страстями, то есть проистекающими из нашей природы. У святых отцов не было тех научных знаний, которыми мы сегодня обладаем. Зная, как работает человеческий мозг и в целом человеческий организм, мы можем сказать, что все страсти связаны с телесной природой. Однако для людей того времени наиболее очевидными страстями, порождаемыми человеческой плотью, были, несомненно, чревоугодие и блуд, — с них и начинает авва Серапион свой скорбный перечень.
Чревоугодие — это страсть, на которую очень легко поддаться, потому что она связана с удовлетворением естественного инстинкта — чувства голода. Если человек этот инстинкт не удовлетворяет, он погибает. Голод — это сигнальная система организма, которая оповещает, что нужно вкусить пищи или испить воды, а если этого не сделать, то возникает опасность для здоровья и жизни. Человек чисто инстинктивно откликается на голос плоти и насыщается, ибо без утоления голода жизни быть не может. Однако естественное насыщение с легкостью превращается в страсть. Человек начинает получать удовольствие от самого процесса вкушения пищи, он требует все больших кулинарных изысков, ему мало обычного количества еды, и он невоздержанно насыщает свою плоть, разрушая здоровье и провоцируя другие страсти, — в первую очередь ту, что примыкает к чревоугодию, а именно страсть блуда.

Последняя также тесно связана с человеческим инстинктом. Если бы у человека не было инстинкта продолжения рода, то, как и без вкушения пищи, не было бы человеческой жизни. Но если человек помрачается умом, отрекается от Богом благословенной священной миссии продолжения рода и наслаждается лишь удовлетворением инстинкта, опускаясь на животный уровень, то тем самым нарушается Божественная заповедь.

Следующая страсть — это сребролюбие. Казалось бы, какая связь между блудом и сребролюбием? Прямая! Человек, живущий распутно, нуждается в деньгах, и нередко именно образ жизни толкает его к чрезмерному накоплению средств. Сребролюбие становится болезненной страстью, когда человек не думает ни о чем, кроме денег. Это тоже умопомрачение, ведущее в бесовский плен. Покоряясь страсти сребролюбия, человек отказывается от своего Богом данного предназначения и направляет все силы души и разума на то, чтобы иметь как можно больше материальных средств.

А как следующая страсть — гнев — связана со сребролюбием? Связана, потому что сребролюбивый богач, используя свои деньги, может многого добиться. Это придает ему ощущение власти над другими, и тем самым снимаются всякие запреты в общении с людьми. У богатого человека, который может себе все позволить, чувство раздражения немедленно обращается в гнев, и мы знаем, как некоторые богачи в гневе доходят до совершения страшных преступлений. Конечно, это случается не только с богатыми, однако богатство может влиять на формирование неправильного отношения к людям и приводить к страшным проявлениям ярости.

Следующая страсть — печаль. Опять-таки возникает вопрос, какая связь между гневом и печалью. Наверное, многие из нас испытывали это состояние души, когда после эмоционального возбуждения, связанного с положительными или отрицательными эмоциями, наступает чувство опустошенности, будто вся энергия ушла и сил не осталось. Чаще всего печаль — это реакция на нечто неправильное, что было в нашей жизни, это потеря жизненного тонуса, это снижение активности, и если печаль не проходит, то она трансформируется в другую страсть — уныние, которое становится достаточно стабильным состоянием человеческой души. И мы знаем, как уныние искажает жизнь человека, разрушает его ценностные ориентиры, — его ничего не интересует, он ни к чему не стремится, он становится похожим на воздушный шар, из которого выпустили воздух…

Как бы в стороне от этих страстей две последние — тщеславие и гордость. Несомненно, тщеславие служит причиной для гордости. Тщеславие — это склонность строить отношения с другими людьми так, чтобы постоянно испытывать чувство собственного превосходства. Такому человеку нужно непременно говорить комплименты, восторгаться его способностями — только тогда он на короткое время оживает. А если перестают возносить фимиам, то человек, одержимый страстью тщеславия, теряет энергию, раздражается и гневается. Мне приходилось встречаться с такими людьми — очень способными, талантливыми, одаренными, но они испытывали внутреннее равновесие и были приятны в общении, лишь когда о них говорили хорошо или очень хорошо. Правда, имитируя скромность, они говорили: «Ну что вы! Это не обо мне, я совсем не такой…», но по всему было видно, что они буквально купаются в этих комплиментах и ради них готовы на все, что они без похвалы жить не могут, как алкоголик без спиртного, да и как обычный здоровый человек — без воздуха и света. Тщеславие — это, несомненно, страсть, которая поражает внутреннюю жизнь человека и порождает еще более тяжелую страсть — гордость.

Гордость — это апогей греха. Бог гордым противится, смиренным дает благодать (1 Пет. 5:5). Диавол есть отец гордости, и гордость — это противление Богу, которое выражается в повседневной жизни. Гордый человек всегда ставит себя выше других, у него единственный взгляд на мир — сверху вниз. Он неспособен считать себя равным другим и тем более неспособен увидеть свои грехи, свою слабость, свое несовершенство, осознать, что он вовсе не на вершине мира, а где-то внизу, среди всех остальных. Гордость порождает абсолютно нездоровый взгляд на жизнь, греховный и очень опасный стиль отношений с людьми. А иначе быть не может, потому что если Бог гордым противится, то и благодати их лишает. Из всех страстей тяжелее всего преодолеть именно эту страсть — гордыню.

Авва Серапион, размышляя на эти темы, не тешил свой разум, а переживал некий духовный опыт. Все святые отцы-аскеты, которые учат нас, как жить и бороться с грехами, опирались не на умозрительные теории, не на книги, хотя и книги читали и знали, но говорили в первую очередь от своего опыта, от опыта тех, кто их окружал. Именно потому слова святых отцов обжигают наше сознание, пленяют наш разум даже сегодня, в далеком от них XXI веке. И то, что эта Божественная мудрость сохранилась на протяжении веков, то, что она и сегодня нас питает и вдохновляет, является самым ярким свидетельством того, что Предание Церкви остается вечно юным, никогда не стареет и никогда не теряет своей актуальности.
Вразумляемые Божественной мудростью, используем дни Святой Четыредесятницы для борьбы с нашими злыми помыслами и со страстями. Аминь.

Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси 

[Александр Н-Р.]

И в завершение сегодняшнего "Патриршего марафона проповедей по случаю Великого поста" (я специально объединил их одним днем размещения на форуме) наиважнейшее: мир для нас или мы для мира, деньги нам на жизнь или жизнь наша для денег, что я могу отдать или чего я еще не взял? Давайте еще раз задумаемся. Ведь от этого напрямую будет зависеть в каком мире будем жить завтра. Да и вообще - будем ли в нем жить...

  Проповедь Святейшего Патриарха Кирилла после великого повечерия в среду первой седмицы Великого поста в Андреевском ставропигиальном монастыре

 1 марта 2017 г. 23:48

 Вечером 1 марта 2017 года, в среду первой седмицы Великого поста, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил великое повечерие с чтением Великого покаянного канона прп. Андрея Критского в Андреевском ставропигиальном мужском монастыре города Москвы. По окончании богослужения Предстоятель Русской Православной Церкви произнес проповедь.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!


Среди страстей есть одна, на которую обращают особое внимание святые отцы, аскеты, подвижники, обращаясь с наставлениями ко всем нам, — это страсть сребролюбия. Святителю Иоанну Златоусту принадлежат пронзительные слова: «Сребролюбие — мать всякого зла». И это не преувеличение, потому что со сребролюбием связано искажение самой логики человеческого бытия.

Речь идет об особом отношении людей к деньгам. Деньги как эквивалент ценностей являются необходимым инструментом для осуществления экономических связей в обществе. Пользование ими не осуждалось ни Господом Иисусом Христом, ни святыми апостолами, ни самыми строгими подвижниками благочестия. Но сребролюбие не имеет ничего общего с отношением к деньгам как средству. Сребролюбие — это страсть, когда люди ставят стяжание денег своей жизненной целью, когда из средства деньги превращаются в цель, а все остальное этой цели подчиняется. Сребролюбие настолько захватывает сознание человека, что он не может иметь иную цель в жизни, кроме как собирать средства для самого себя.

Святитель Иоанн Златоуст сказал и другие замечательные слова: «Как сильный огонь, брошеённый в лес, все опустошает, так сребролюбие губит вселенную». Не только тех, кто неправильно относится к деньгам, а ни много ни мало всю вселенную! И это сказал человек, живший в V веке, когда деньги еще не имели такого глобального значения, как сегодня! Слова святителя Иоанна Златоуста о том, что сребролюбие губит вселенную, становятся особенно понятными в наше время, в эпоху глобальных перемен, когда деньги действительно стали целью экономического развития. Чтобы убедиться в правоте этих слов, достаточно спросить у любого предпринимателя, что является главным показателем его успеха. Он и минуты не будет думать, ответит: «Прибыль», то есть деньги. Все работает ради денег, поэтому речь идет не о средствах — речь идет о всеобъемлющей цели глобального общества. И если во времена святителя Иоанна Златоуста сказанное им можно было отнести на счет его характера, особой пастырской принципиальности, которая привела к конфликту с императорским домом, ссылке на Кавказ и мученической смерти, то сегодня мы можем смело подписаться под его провидческими словами.

Как же уберечь себя от этой логики развития современной цивилизации? Некоторые считают, что лучший способ — уйти из мира, удалиться в пустыню. Таких людей мало, но они есть. Они живут лицом к лицу с природой, пытаясь отгородиться от мира, живущего по закону греха. Мне приходилось встречаться с такими людьми — кому-то они кажутся странными, но на самом деле они сделали радикальный выбор в условиях радикального наступления дегуманизированной, дехристианизированной цивилизации.

Но ведь не могут все спасаться в тайге в десятках или сотнях километров от жилья! Что же делать нам, людям, живущим в большом городе? Что делать нам, когда любые наши поступки так или иначе входят в контекст греховного бытия? Не от своей мудрости следует нам нужно решать эти задачи и отвечать на эти вопросы. Тому же святителю Иоанну Златоусту принадлежат замечательные слова: «Сребролюбие исцеляется милостыней».
Творить милостыню — значит делать нечто выпадающее из логики современного развития. Да, мы знаем, что существуют люди, занимающиеся милосердием, но общее направление движения, главные ценности мира там, где зарабатываются деньги, где деньги становятся не средством, а целью. Милосердие, способность взять от себя и отдать другому, есть вызов всему, что сегодня происходит с родом человеческим и несомненно не соответствует Божиему замыслу о нем. Вот почему Церковь Божия, несущая миру это послание, должна являть пример милостыни и милосердия.
Когда мы развиваем то, что сегодня называется социальным служением Церкви, мы не вводим ничего нового, мы не используем модную фразеологию, — мы просто пытаемся возродить в рамках прихода, христианской общины, заботу о тех, кто в ней нуждается. Мы просто хотим, чтобы слова «вера без дел мертва» (Иак. 2:20) относились не только к отдельным людям, но и ко всем нам, к христианской общине, к народу Божиему. И если эта величайшая цель будет достигнута, то тем самым и народ наш, а в глобальном смысле и весь мир удастся удержать от развития в очень опасном направлении, противоречащем Божественному замыслу о мире и о человеке. Такие, казалось бы, простые дела — приходское милосердие, приходская благотворительность, — приобретают эсхатологическое значение, потому что через эту работу мы проецируем в мир иной взгляд на человека и на человеческие отношения.

То, о чем я сейчас говорю, требует очень серьезного осмысления каждым из нас. Ясно одно — Господь на Страшном Суде не спросит ни о чем, что касается нашей способности зарабатывать деньги. Он спросит о другом: вы накормили голодного? Вы напоили жаждущего? Вы одели нагого? Вы посетили того, кто в темнице или больнице? Других вопросов в связи со Страшным Судом мы в Евангелии не находим.

Это вопросы, с которыми и сегодня к нам обращается Господь. И если мы ответим на них всей своей жизнью, если мы поставим дела милосердия не на периферию, а в центр, где сейчас доминируют деньги и желание иметь их как можно больше, то наша жизнь изменится. И мы верим, что по молитвам святых угодников, через пример многих сможет измениться к лучшему жизнь всего человечества. Господь призывает нас к служению, которое имеет, как я уже сказал, глобальное значение для всего человеческого рода. Давайте воспримем серьезно все, что мы сегодня услышали от святого Иоанна Златоуста, о чем учили и другие святые отцы, опытно понявшие многие тайны духовной жизни, как его современник авва Серапион. Можно вспомнить и других подвижников, которые в центр своего обращения к людям ставили важную тему борьбы со сребролюбием, и, восприняв с доверием свидетельство Церкви, вооружим себя правильными мыслями и твердым убеждением, что наше призвание как детей Божиих — творить милостыню во спасение мира. Аминь.

Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси 

[Александр Н-Р.]

Хороший монастырь... Хоть и женский Замечательный большой и величественный расписанный храм, в котором находится саркофаг основательницы. Все для людей: есть сидушки для пожилых людей, есть лавка с книгами и газетами на входе. Для гостей на улице есть трапезная. Рядом - часовенка Иоанна Предтечи. Вхраме немного мрачно. Но возможно это помогает сосредотачиваться во время молитв. Слова Патриарха должны были бы звучать в этом месте по особенному: Мужчина - наследник Адама - наставляет на Путь истинный Женщин - наследниц Евы...

Проповедь Святейшего Патриарха Кирилла в четверг первой седмицы Великого поста после утреннего богослужения в Иоанно-Предтеченском ставропигиальном монастыре

 

 2 марта 2017 г. 16:51 2 марта 2017 года, в четверг первой седмицы Великого поста, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл молился за уставным богослужением в Иоанно-Предтеченском ставропигиальном женском монастыре г. Москвы. По окончании богослужения Предстоятель Русской Православной Церкви обратился к верующим со словом проповеди.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
В течение Великого поста мы стараемся сосредоточиться на своей внутренней жизни, подвергнуть ее строгому и беспристрастному экзамену, определить наиболее слабые места, которые причиняют нам боль или, даже не причиняя боли, смущают нашу совесть. Для того чтобы преодолевать греховные помыслы, страсти, необходимы особые средства воздействия на душу. И первым и самым важным таким средством является молитва.
Каждый верующий человек на своем опыте испытал, конечно, что означает для него молитва, но тем не менее нередко, приступая к молитве, мы нарушаем некие правила ее совершения. И речь идет совсем не о церковном уставе — устав можно знать, а можно и не знать. А вот правила молитвы нужно знать непременно. Эти правила содержатся в святоотеческих творениях, но, наверное, наиболее ясно изложил их афонский старец Никодим, именуемый Святогорцем. Он жил сравнительно недавно, в конце XVIII — первой половине XIX века, и оставил нам замечательную книгу, хорошо известную православным людям, именуемую «Невидимая брань». В этой книге содержится в том числе изложение православного взгляда на совершение частной молитвы, то есть той молитвы, которой мы молимся сами, своими словами, или даже с употреблением общепринятых текстов, но которую мы совершаем самостоятельно.
Непременным условием действенности нашей молитвы является вера. Если мы не верим в то, что Бог нас слышит, если мы даже сомневаемся в том, существует ли Господь, то молитва не может быть услышана. Молитва есть ответ в первую очередь на нашу веру. Замечательно говорит об этом авва Никодим Святогорец: вера твоя — замечательный сосуд, в который вкладывается сокровище Божественной благодати (см.: Преподобный Никодим Святогорец. Невидимая брань. Часть I, гл. 46. О молитве). Да, действительно, вера — это тот сосуд, в который мы принимаем Божественный ответ на нашу молитву. Нет сосуда — и мы не можем принять Божественный ответ. Существует строгая закономерность между верой и силой молитвы.
Но есть еще непременное условие, которое нужно соблюдать, чтобы молитва наша была услышана Господом. Приступая к молитве, мы должны поручить себя Божественной воле. Иногда мы просим у Господа то, что нам неполезно, но сами не понимаем этого. Мы просим о том, что мы хотим иметь, но не знаем, насколько эта наша просьба соответствует Божьей воле о нас. И потому, настаивая на своем и не получая в ответ просимое, мы начинаем сомневаться в том, что Бог присутствует рядом с нами и слышит нашу молитву. Эти сомнения уходят, если всякую молитву мы будем сопровождать словами: да будет воля Твоя; я прошу Тебя, и мне кажется, что просимое для меня необходимо, но Ты лучше знаешь, Господи, сейчас или позже должен я получить это, и вообще — должен ли я это получить, и мои мечты, надежды, которые выражаются в этой молитве, — являются ли они Твоим обо мне промыслом».
Но мало отдавать себя воле Божией, совершая молитву. Необходимо принимать на себя и обязательства. Если мы чего-то просим, но сами не радеем о воплощении просимого, то Господь на такую молитву и на такую жизненную позицию молящегося не отвечает. Господь не может положительным ответом на молитву поощрять нашу лень, наше неразумие, вообще наши слабости. Если мы не способны сами участвовать в осуществлении просимого, если мы отказываемся сами трудиться, а только возлагаем всё на Бога, то на такую молитву ответа не получим.
Вот эти три условия — вера, предание себя в руки Божии, то есть принятие воли Божией о нас, и наше соучастие в осуществлении просимого — и являются условиями действенности молитвы.
Но есть что-то еще, что нам нужно знать в отношении содержания молитвы. Мы можем молиться известными нам словами молитв. Мы можем молиться в храме, слушая то, что читается, поется, словами псалмов и молитв, но мы можем и должны молиться также своими собственными словами. Если большую часть молитвы, особенно домашней, занимает эта сердечная молитва своими собственными мыслями и словами, то она всякий раз должна начинаться с прославления Господа, как с прославления Господа мы начинаем церковную молитву. Мы говорим: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков». Мы прославляем Господа перед тем как начать молитву.
Но есть еще нечто, что мы должны непременно обратить к Господу. Это наши благодарности — за то, что мы живы, за то, что мы имеем счастье обращаться к Нему, за то, что в нашем сердце есть вера, и за все то, о чем мы желаем возблагодарить Господа, мы должны Его благодарить.
А затем, перед тем, как просить о чем-то Бога, нужно покаяться в своих грехах. Вне зависимости от того, исповедовались ли мы, будем ли причащаться, нужно каждый день исповедовать пред Господом свои грехи, вспоминая о том, что мы совершили плохого, будь то делом или словом или даже мыслью. Покаяние — это неотъемлемая часть каждодневной молитвы христианина.
И если, прославив Господа, возблагодарив Его за Его деяния, исповедовав грехи, мы продолжаем молитву, то наступает время наших прошений. Нам не нужно подыскивать какого-то специального языка, чтобы обращаться к Богу, мы можем выражать свои мысли любым способом. Не нужно специально создавать некую стилистику этой личной молитвы, пытаясь подражать, может быть, славянскому языку или вообще стилю богослужебной молитвы. Нужно говорить теми словами, которые в нас присутствуют, у нас не должно быть никаких средостений. Наша молитва должна в полной мере отражать наше духовное состояние, наши мысли и надежды.
В молитве не следует утомляться. Когда дома, молясь, мы вдруг почувствуем усталость, рассеянность сознания, то лучше остановиться, передохнуть, может быть, перенести молитву на другое время, потому что, обращаясь к Господу с просьбой, особенно в том случае, когда мы считаем, что ответ на эту просьбу для нас очень важен, мы не можем механически произносить никаких слов. Мы должны молиться от сердца и стараться не уставать в этой молитве, потому что только от сердца исходящая искренняя молитва, сопровождающаяся прославлением Бога, благодарением Ему и исповеданием своих грехов, достигает Божиего престола.
Вот этому учит нас Святая Церковь словами замечательных подвижников, аскетов. Это краткое учение о молитве содержится в самом Священном Предании нашей Церкви, которое переходит от поколения к поколению. И знаем, что каждое последующее поколение людей способно впитать эту церковную мудрость и воспитать себя в способности и готовности приносить Богу искреннюю молитву, на которую Всемилостивый Отец наш отвечает сокровищем, принимаемым в сосуд нашей веры. Аминь.
Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси   

[Александр Н-Р.]

   Проповедь Святейшего Патриарха Кирилла после великого повечерия в четверг первой седмицы Великого поста в Высоко-Петровском ставропигиальном монастыре

 2 марта 2017 г. 23:15 2 марта 2017 года, в четверг первой седмицы Великого поста, Святейший Патриарх Кирилл совершил великое повечерие с чтением Великого покаянного канона прп. Андрея Критского в Высоко-Петровском ставропигиальном монастыре г. Москвы. По окончании богослужения Предстоятель Русской Православной Церкви произнес проповедь.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!


В течение поста нам надлежит, каждому в меру своих сил, стать на путь преодоления злых помыслов, страстей, греховных деяний, которые сопровождают жизнь каждого человека. Для того чтобы мы имели возможность совершить этот духовный разворот в своей жизни, Церковь предлагает нам определенные средства. В первую очередь это молитва, которая дает возможность почувствовать Божие присутствие. Именно через молитву мы можем установить связь с Самим Богом и понять, что мы не одиноки, что в наших человеческих трудностях, в нашей борьбе мы можем опираться на Божественную силу.
Другим средством является воздержание, пост, который помогает мобилизовать нашу волю и протестировать наше духовное состояние, определить, на что мы способны, есть ли у нас силы справляться с теми духовными задачами, которые стоят перед нами как христианами. И если таковых сил недостаточно, то пост дает возможность эти силы в себе укрепить.
Наконец, еще одно очень важное средство преодоления греховных склонностей и одержания победы над самим собой — это милосердие. Святой Иоанн Златоуст, размышляя на тему милосердия, сказал удивительные слова: «Смотри, как высоко милость! Бог с Самим Собой сравнивает человека сострадательного». А далее цитирует известные слова из Евангелия от Луки: будьте милосердны, как Отец ваш Небесный милосерд есть (см. Лк. 6:36). Удивительные слова! Мы их хорошо знаем, но чаще всего они проходят мимо нашего сознания. А ведь этими словами не только описывается природа Божества — в них указывается на самое, может быть, важное, что надлежит нам совершать в этой жизни.
Почему именно милосердие? Когда мы творим милость, мы что-то отдаем от себя другому человеку — материальные средства, некие предметы, внимание, заботу… Мы в каком-то смысле идем против общего течения, потому что движение всей цивилизации направлено на то, чтобы облегчить человеку жизнь, чтобы человек становился сильнее, богаче, обладал большей властью. На достижение этих целей направляются усилия большинства людей. У каждого свой масштаб действий, но целеполагание одно и то же — изредка открыто декларируемое, гораздо чаще скрытое. А совершающий дела милосердия свидетельствует о том, что идет другим путем, который Господь называет узким (см. Мф. 7:14). Не все могут по нему идти, но именно этот путь милосердия ведет нас в Царствие Божие.


Тот же Иоанн Златоуст говорит: «Ничто не дает нам такой возможности избежать геенны огненной, как милосердие». Действительно, совершая дела милосердия, мы проверяем свою сущность. На словах все бывает очень просто, хорошо, красиво, а на деле оказывается совсем не так. Часто мы говорим то, чего сами никогда не делаем. Порой мы призываем других к тому, что не занимает никакого места в нашей собственной жизни. Сегодня многие говорят о необходимости милосердия, создают организации помощи; о милосердии вы можете услышать в средствах массовой информации — и в электронных, и в газетах. Но как мало тех, кто реально творит дела милосердия!
Очень важно, чтобы Церковь была школой милосердия. Очень важно, чтобы духовенство, призывая паству к состраданию, сами совершали дела милосердия. Чтобы протестировать свое духовное состояние, каждый во время Великого поста должен спросить: а что я сделал доброго? Кому я реально помог? Кому протянул руку помощи? С кем разделил свои материальные ресурсы? Буду ли я оправдан на Страшном Суде? Потому что именно о делах милосердия нас будут спрашивать на Суде Божием.


Этот трудный узкий путь и ведет нас в Царство Божие, потому что на этом пути раскрывается сама суть человека. Слова остаются в стороне, а главное, Бог видит подлинное состояние нашей души и оценивает нашу жизнь. Но узкий путь не только трудный, — это еще и очень благодатный путь. Сострадательные люди редко рассказывают о своих поступках, но очень хорошо их помнят. И эти воспоминания могут поддержать человека в самые трудные моменты, когда он сталкивается с несправедливостью, злобой, обманом, коварством. Воспоминания о добрых делах переводят сознание на иной уровень бытия, помогают взглянуть на жизнь с другой высоты, с другой точки зрения, а значит, подвергнуть сомнению то, что скорбные обстоятельства способны нанести реальный вред человеку, творящему дела милосердия. Потому человек, делающий добро, сам добрый. А добро — это всегда положительное состояние духа, это мир внутри, это спокойствие, это присутствие Божией благодати. Совершение добра есть путь не только стяжания Божиего ответа, праведного и благоприятного, на Страшном Суде, но и путь стяжания мира и радости в этой земной жизни.
Да поможет нам Господь, проходящим поприще Великого поста, еще и еще раз осознать важность молитвы, воздержания и милосердия. Аминь.


Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси   

[Александр Н-Р.]

   Слово Святейшего Патриарха Кирилла в пятницу первой седмицы Великого поста после Литургии Преждеосвященных Даров в Храме Христа Спасителя в Москве

 

 3 марта 2017 г. 16:18 3 марта 2017 года, в пятницу первой седмицы Великого поста, Святейший Патриарх Кирилл совершил Литургию Преждеосвященных Даров в кафедральном соборном Храме Христа Спасителя в Москве. По окончании богослужения Предстоятель Русской Церкви обратился к верующим с проповедью.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!


В завершение первой седмицы Великого поста, в пятницу и в субботу, по установившемуся обычаю большинство православных христиан приходят на исповедь, чтобы свои покаянные размышления, длившиеся в течение предшествующих дней, завершить принесением покаяния пред Господом в храме, свидетельствуя о своих грехах священнику, принимающему исповедь.


Прощение грехов в христианской общине, совершаемое епископом, а позже иереями, существовало с самых первых дней бытия христианской Церкви. Но особенным образом Таинство исповеди укоренилось в церковной практике и традиции в эпоху гонений. Многие, не выдерживая страданий, отрекались от Христа, приносили жертву языческим богам. Потом, тяжко укоряемые совестью, они возвращались в христианскую общину, но их не допускали в общину, в пространство, где совершалась Божественная Евхаристия, и тогда эти люди молились в притворе или даже за стенами зданий, где совершалась Божественная литургия. Там же стояли и готовящиеся к крещению — оглашенные.


Пребывание вовне тех, кто омрачил свою совесть предательством, малодушием, длилось иногда многие годы. Люди каялись в совершенном грехе за пределами того места, где совершалась Божественная Евхаристия и где собиралась община верных. И лишь когда епископ убеждался, что в сознании кающегося произошла реальная перемена, последнему дозволялось войти в общину: над ним совершалось Таинство исповеди, человек должен был публично раскаяться в своих грехах, и затем епископ благословлял его, воссоединяя его с Церковью.
Некое напоминание о первоначальном смысле благословения священнослужителя содержится в нашем чине исповеди, когда священник, обращаясь к Господу, говорит о кающемся: «примири его (или ее) со Святой Твоей Церковью во Христе Иисусе, Господе нашем».


Но почему эти слова повторяются сегодня, когда никто из приходящих на исповедь от общения с Церковью формально не отлучен? Почему мы сохраняем в нашем благочестивом Предании эти слова, пришедшие к нам из глубокой древности? Это неслучайно, потому что всякий нераскаянный грех создает средостение между человеком и Богом. Всемогущий Бог силою Своею может преодолеть любое средостение, кроме того, которое человек грехом создает вокруг себя. Грех как броня заслоняет нас от действия благодати Божией, передаваемой через Святые Таинства в Церкви, в собрании верных. Именно поэтому, приняв искреннее раскаяние грешника, Церковь словами священника просит Господа воссоединить и примирить кающегося с Церковью во Христе Иисусе, Господе нашем, открыть снова врата сердца человеческого, снять броню, сквозь которую невозможно струям Божественной благодати прикоснуться к согрешившему. Покаяние есть непременное условие духовного совершенствования личности. А исповедь является свидетельством пред Богом и священником об искренности принесенного покаяния.


Нередко, особенно у новоначальных христиан, Таинство исповеди вызывает некое смущение. Как сказать священнику, незнакомому человеку, о самом сокровенном, о своих грехах, которые и вспоминать тяжело, когда даже самому в них признаваться неловко? Как переступить естественную грань, формируемую человеческой стеснительностью и даже совестливостью, и рассказать то, что является частью твоей внутренней жизни? Эти опасения, смущение и даже страх понятны. Наверное, на протяжении всей истории Церкви пастыри сталкивались с таким состоянием кающегося. Поэтому святитель Иоанн Златоуст учит, что грех — это рана, а покаяние — врачевание, добавляя замечательные слова: «Стыдись греха, не стыдись раскаяния».
Так вот, если смущение посещает нас, если в какой-то момент мы чувствуем себя неготовыми принести искреннее покаяние, давайте вспомним замечательные слова святителя Иоанна Златоуста и, предавая себя в руки Божии, принесем искреннее покаяние. Грехи прощает не священник, а Бог. Священник же свидетельствует об искреннем раскаянии, подобно тому как в древней Церкви епископ вместе со всей общиной, выслушивая публичную исповедь, свидетельствовал об искренности раскаяния тех, кто отпал от Церкви, не выдержав гонений.


Есть и другие искушения, связанные с исповедью. Иногда человек перечисляет грехи формально, а у кого-то даже складывается некий порядок перечисления грехов, из раза в раз один и тот же. За этим формализмом скрывается неправильное внутреннее отношение к исповеди. Не следует перечислять все возможные грехи, большинство из которых даже не были совершены. Мне приходилось исповедовать людей, зачитывая перечисление грехов из требника, и я с удивлением наблюдал, что после упоминания каждого греха люди говорили «грешен» или «грешна», причем речь шла о грехах, которые они наверняка не совершали. Навряд ли кающаяся старушка совершала, скажем, сознательное убийство, но почему-то она механически повторяла: «Грешна, батюшка!» Подобный формализм в исповеди отражает на самом деле неготовность человека к подлинному раскаянию. Не перечислять нужно механически грехи, а каяться именно в том, в чем согрешил. Тот же Иоанн Златоуст учит: «Не говори "грешен", а вспомни о грехах, которые совершил».


Есть, конечно, и другие обстоятельства, которые мешают нам принести искреннее раскаяние, — помимо смущения, стыда, помимо формального отношения к исповеди. Так, многие сознают, что грех, в котором ты только что раскаялся, будет повторен. С этим мы очень часто сталкиваемся в жизни, и, наверное, большинство людей, которые сейчас меня слышат, могут отнести эти слова к самим себе. Нам не удается искоренить грех за одну исповедь, за один Великий пост. У некоторых людей грех просто врос внутрь жизни, поработил не только душу, но и пронизывает внешние обстоятельства. Сойти с этой орбиты греха уже очень трудно, и мы, сознавая что грешны, вновь и вновь повторяем тот же грех.
Осознав свою неспособность избавиться от греха, некоторые люди и в этом приносят покаяние. Это правильно — если грех не остановлен, то в нем нужно каяться до тех пор, пока совесть не успокоится, как говорит тот же святитель Иоанн Златоуст. А как определить, прощен грех или не прощен? Состоянием совести. Поэтому искреннее раскаяние в грехе, который не удалось остановить, изжить из повседневности, необходимо повторять и повторять, и просить Господа, чтобы Он дал силы выйти из притяжения этого греха и принял наше покаяние.


У святителя Иоанна Златоуста мы находим замечательные слова, касающиеся связи покаяния и милосердия. Святитель говорит, что без милосердия не может быть и покаяния, потому что милосердие — это крылья, которые поднимают человека. Поэтому, если грех, в котором мы раскаиваемся, не уходит из нашей жизни, то необязательно испрашивать некую епитимью, некое наказание у священника, как в древние времена, когда отступившие и падшие в результате страха гонений отлучались от причастия. В нынешнее время человек, совершающий грех, может сам принять некую епитимью, возложить на себя некие труды, а самыми значительными пред лицом Божиим являются те труды, которые мы совершаем ради ближнего своего. Поэтому если есть нераскаянный грех, то нужно совершать дела милосердия во искупление этого греха до тех пор, пока совесть не скажет, что грех искуплен и оставлен.
Все, о чем мы сейчас размышляем, касается самой сердцевины духовной жизни человека. Без этого подвига покаяния, без подвига милосердия, без подвига тщательного наблюдения за своей духовной жизнью не может быть и спасения. Дни святого Великого поста и даны нам, чтобы мы, осмыслив значение всего, чему научены, попытались осуществить это в своей жизни, — дабы открылись двери Божественной благодати, имеющей силу спасти кающегося грешника. Аминь.


Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси